/8/  И СДЕЛАЛИ ВСЕ МУДРЫЕ СЕРДЦЕМ, ИСПОЛНЯВШИЕ РАБОТУ, ШАТЕР: ДЕСЯТЬ ПОЛОС ИЗ СКРУЧЕННЫХ ВМЕСТЕ НИТЕЙ ЛЬНА, ГОЛУБОЙ ШЕРСТИ, БАГРЯНИЦЫ И ЧЕРВЛЕНИЦЫ, ТКАНЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ КРУВОВ СДЕЛАЛИ НА НИХ. /9/  ДЛИНА ОДНОЙ ПОЛОСЫ ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ ЛОКТЕЙ, ШИРИНА КАЖДОЙ ПОЛОСЫ ЧЕТЫРЕ ЛОКТЯ. ВСЕ ПОЛОСЫ ОДНОГО РАЗМЕРА. /10/  И СШИЛИ ПЯТЬ ПОЛОС ОДНУ С ДРУГОЙ, И ДРУГИЕ ПЯТЬ ПОЛОС ТОЖЕ СШИЛИ ОДНУ С ДРУГОЙ. /11/  И СДЕЛАЛИ ПЕТЛИ ИЗ ГОЛУБОЙ ШЕРСТИ ПО КРАЮ ОДНОЙ ПОЛОСЫ НА КОНЦЕ ОДНОГО ПОЛОТНИЩА, И ТО ЖЕ СДЕЛАЛИ ПО КРАЮ НАРУЖНОЙ ПОЛОСЫ ДРУГОГО ПОЛОТНИЩА. /12/  ПЯТЬДЕСЯТ ПЕТЕЛЬ СДЕЛАЛИ ПО КРАЮ НАРУЖНОЙ ПОЛОСЫ ОДНОГО ПОЛОТНИЩА, И ПЯТЬДЕСЯТ ПЕТЕЛЬ СДЕЛАЛИ ПО КРАЮ НАРУЖНОЙ ПОЛОСЫ ДРУГОГО ПОЛОТНИЩА, ПЕТЛИ НА ОДНОМ ПОЛОТНИЩЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ РАСПОЛОЖЕНЫ ТОЧНО НАПРОТИВ ПЕТЕЛЬ НА ДРУГОМ ПОЛОТНИЩЕ. /13/  И СДЕЛАЛИ ПЯТЬДЕСЯТ ЗОЛОТЫХ КРЮЧКОВ, И СОЕДИНИЛИ ИМИ ПОЛОТНИЩА ОДНО С ДРУГИМ, И СТАЛО ПОКРЫТИЕ ШАТРА СПЛОШНЫМ.   

8.  И все мудрые сердцем среди выполняющих работу сделали Мишкан из десяти полотнищ, из сплетенного вшестеро тонкого льна, голубой шерсти, пурпура и багряной шерсти, с вытканными керувами сделал их. 9.  Длина одного полотнища двадцать восемь локтей, а ширина одного полотнища - четыре локтя; все полотнища имели одинаковую длину. 10.  Пять полотнищ он соединил вместе, и пять других полотнищ соединил вместе. 11.  Он сделал петли из голубой шерсти на краю того полотнища, которое в конце одного соединения, и так же сделал на краю крайнего полотнища во втором соединении. 12.  Пятьдесят петель сделал на одном полотнище, и пятьдесят петель сделал на конце полотнища, которое во втором соединении; петли совпадали одна с другой. 13.  Он сделал пятьдесят золотых застежек и соединил полотнища одно с другим застежками так, что Мишкан стал единым.

8.  И сделали все мудрые сердцем среди исполнителей работы скинию из десяти полотнищ из виссона крученого (в шесть сложений) и синеты, и пурпура, и червленицы; (с) керувим работы парчевника сделали их. 9.  Длина одного полотнища — двадцать восемь локтей, а ширина — четыре локтя; (так) одно полотнище. Единая мера для всех полотнищ. 10.  И соединил он пять полотнищ одно с другим, и (еще) пять полотнищ соединил одно с другим. 11.  И сделали петли из синеты по кроме одного полотнища на краю соединения; так же сделал по кроме крайнего полотнища во втором соединении. 12.  Пятьдесят петель сделал он на одном полотнище, и пятьдесят петель сделал на краю полотнища, которое во втором соединении; совпадающие петли, одна к другой. 13.  И сделал он пятьдесят золотых крючков, и соединил полотнища одно с другим крючками, и стала скиния единым (целым).

8 И сделали всякий мудрый сердцем среди делающих ремесло Мишкан: десять покрывал – шэш витой и тхэлет, и аргаман, и червлёница, крувами, изделием мастера сделал их. 9 Длина покрывала одного восемь и двадцать по локтю и ширина четыре по локтю – покрывало одно, мера одна для всех покрывал. 10 И соединил пять покрывал одно к другому, и пять покрывал соединил одно к другому. 11 И сделал петли тхэлет на кромке покрывала одного с края в соединении, так сделал по кромке покрывала крайнего в соединении втором. 12 Пятьдесят петель сделал в покрывале одном и пятьдесят петель сделал на краю покрывала, которое в соединении втором. Соответствуют петли одна к одной. 13 И сделал пятьдесят крючков золота, и соединил покрывало одно к одному крючками, и стал Мишкан одним.

8 И сделали все художники по призванию, из производивших работу: Скинию — из десяти ковров сученаго виссона, голубой и пурпуровой пряжи и червленаго шелку; с херувимами, вышивной работы — он их сделал. 9 Длина каждому ковру — двадцать восемь локтей, а ширина — четыре локтя каждому ковру, — мера одна для всех ковров. 10 И соедннил он пять ковров — один с другим; пять же ковров соединил особо, один с другим. 11 И приделал он голубыя петли к кайме одного ковра, на краю связки; тоже сделал на кайме крайняго ковра в другой связке. 12 Пятьдесят петлей сделал он на одном ковре, и пятьдесят же сделал на краю ковра, что в другой связке; петли соответствовали одна другой. 13 И сделал он пятьдесят золотых крючков, и соединил ковры — один с другим — посредством крючков, — И стала Скиния — одна (<n>Целая</n>).

8. И сделали все мудрые сердцем, занимавшиеся работою скинии: десять покрывал из крученого виссона и из голубой, пурпуровой и червленой шерсти; и херувимов сделали на них искусною работою; 9. длина каждого покрывала двадцать восемь локтей, и ширина каждого покрывала четыре локтя: всем покрывалам одна мера. 10. И соединил он пять покрывал одно с другим, и другие пять покрывал соединил одно с другим. 11. И сделал петли голубого цвета на краю одного покрывала, где оно соединяется с другим; так же сделал он и на краю последнего покрывала, для соединения его с другим; 12. пятьдесят петлей сделал он у одного покрывала, и пятьдесят петлей сделал в конце покрывала, где оно соединяется с другим; петли сии соответствовали одна другой; 13. и сделал пятьдесят крючков золотых, и крючками соединил одно покрывало с другим, и стала скиния одно целое.

8. Мишкан здесь – шатёр. Объяснение элементов конструкции Мишкана см. в разделе Трума. 9. В пасуках с 9 по 38 описывается конструкция Мишкана, которая повторяет сказанное в разделе Трума: 26, 2 – 37. Формальное отличие двух описаний в том, что в разделе Трума даётся указание («И сделаешь», «и соединишь», «и поставишь»), а в разделе Вайак’эль описана его реализация («и сделал», «и соединил», «и поставил»). Но есть и принципиальная разница в порядке изложения. В разделе Трума сначала описываются главные элементы Мишкана: ковчег, стол, менора, жертвенник ола, а потом внешние: шатёр, ограда и т.д. В разделе Вайак’эль – наоборот: сначала говорится о шатре и его деталях, а потом – о главном: ковчеге, столе, меноре, жертвеннике. Т.е. в замысле идеал первичен, а средства вторичны, а в воплощении – наоборот, начинают с подготовки внешних условий и, только после этого, приступают к реализации самой цели.

8. и далее. Давайте вспомним о том, что все Святилище, во всех своих отдельных составляющих, обладало символическим значением, но что ни один предмет в Святилище нельзя было наделить символическим смыслом, если бы он не был обдуманно спланирован и изготовлен с таким расчетом. Давайте далее вспомним о том, что даже в случае рукописного текста, не имеющего другого значения, кроме символического, его символическая ценность при использовании для священной цели зависит от намерения писца, который его исполнил. Так при написании Свитка Торы намерение писца имеет столь важное значение, что Свиток обладает необходимой святостью лишь в том случае, когда он был написан    (לשם  קדושת  ספר  תורה)     (с намерением, что он стал священным Свитком Закона). Всякий раз, когда писец пишет Имя Б-га, он должен провозглашать, что сейчас его цель - написать эти буквы с целью выражения Имени Б-га,    (לשם  קדושת  השם)  . Святость этих букв с такой полнотой определяется отношением выводящего их писца, что Свиток Торы, написанный еретиком - человеком, чьи взгляды, когда он переписывал Имя Б-га, как можно предположить, противоречили Б-жественной истине (содержащейся в Торе), так что можно даже сказать, что он выполнил работу    (לשם  עבודה  זרה)   (для целей идолопоклонства) - должен быть сожжен. (см. Шульхан арух, Йорэ деа 274:1, 276:2 и 281:1). Давайте вспомним о том, что поскольку предметы Святилища - ковчег, стол, менора, завесы, одеяния и т.д. - были фактически предметами повседневного обихода, их священный характер полностью зависел от того, осознавали ли мастера символическое значение того предмета, который они изготовляли. Ввиду всего изложенного выше, должно быть сразу понятно, почему этапы строительства Святилища повторяются так подробно (36:8 по 39:32), почему в главе 39 (ст. с 33 по 43) вновь перечисляют все отдельные предметы по мере их вручения Моше, и почему в главе 40 пересказывается строительство Святилища во всех деталях; короче говоря, почему в Писании не считают достаточным сказать в этом месте так: “Мастера и ремесленники исполнили всю работу согласно наставлениям, которые они получили, они принесли предметы Моше, а Моше затем построил Святилище, как ему было приказано”. Если мы не ошибаемся, эти подробные повторы фактов, уже изложенных в предыдущих главах, должны дать нам знать, что мастера и Моше постоянно помнили о священной и символической цели каждого предмета не только во время процесса их создания, но и тогда, когда готовые произведения доставлялись и устанавливались на свои места, так что все эти предметы были созданы, изготовлены и собраны в духе, согласующемся с их целью. Таким образом священный характер и значение предметов подкреплялись духом, в котором они были изготовлены.