ТАНАХ:Книга (04) ЧИСЛА●●●Раздел (07) Балак●●Тема (22:02) "Балак и Билам"●Отрывок (22:02-22:04) Озабоченность Балака
ТОРА●Книга (04) ЧИСЛА●Раздел (07) Балак●Тема (22:02) "Балак и Билам"
 Предшествующий текст Торы
|
Продолжение текста Торы 
|
Ивритский текст
Свернуть/Развернуть оригинальный текст
ב וַיַּרְא בָּלָק, בֶּן-צִפּוֹר, אֵת כָּל-אֲשֶׁר-עָשָׂה יִשְׂרָאֵל, לָאֱמֹרִי.
ג וַיָּגָר מוֹאָב מִפְּנֵי הָעָם, מְאֹד--כִּי רַב-הוּא; וַיָּקָץ מוֹאָב, מִפְּנֵי בְּנֵי יִשְׂרָאֵל.
ד וַיֹּאמֶר מוֹאָב אֶל-זִקְנֵי מִדְיָן, עַתָּה יְלַחֲכוּ הַקָּהָל אֶת-כָּל-סְבִיבֹתֵינוּ, כִּלְחֹךְ הַשּׁוֹר, אֵת יֶרֶק הַשָּׂדֶה; וּבָלָק בֶּן-צִפּוֹר מֶלֶךְ לְמוֹאָב, בָּעֵת הַהִוא.
 Развернуть все
|
|
 Свернуть все
|
Переводы
Под редакцией Д. Йосифона
(2) И увидел Балак, сын Циппора, все, что сделал Исраэйль Эмореям. (3) И весьма боялся Моав народа сего, потому что тот был многочислен; и надоела (жизнь) Моаву из-за сынов Исраэйля. (4) И сказал Моав старейшинам Мидьянским: теперь объест народ этот все, что вокруг нас, как поедает бык зелень полевую. А Балак, сын Циппора, был царем Моавитским в то время.
-
П. Гиль - издание Шамир/Сончино
/2/ И УВИДЕЛ БАЛАК, СЫН ЦИПОРА, ВСЕ, ЧТО СДЕЛАЛ ИЗРАИЛЬ С ЭМОРЕЯМИ. /3/ И ИСПУГАЛСЯ МОАВ НАРОДА ЭТОГО ВЕСЬМА, ИБО ОН МНОГОЧИСЛЕН, И ОПОСТЫЛЕЛА МОАВУ ЖИЗНЬ ИЗ-ЗА СЫНОВ ИЗРАИЛЯ. /4/ И СКАЗАЛ МОАВ СТАРЕЙШИНАМ МИДЬЯНА: "ТЕПЕРЬ ОБГЛОЖЕТ СОБРАНИЕ ЭТО ВСЕ, ЧТО ВОКРУГ НАС, КАК ОБГЛАДЫВАЕТ БЫК ЗЕЛЕНЬ ПОЛЕВУЮ". А БАЛАК, СЫН ЦИПОРА, В ТО ВРЕМЯ БЫЛ ЦАРЕМ МОАВА.
-
По изданию р. Ш. Р. Гирша
2. Когда Балак, сын Ципора, увидел все, что сделал Израиль эмореям, 3. Моав очень испугался этого народа, ибо он был силен, и опостылела Моаву жизнь из-за сынов Израиля. 4. И Моав отправил послание старейшинам Мидьяна: Сейчас эта сплоченная толпа объест всю нашу округу, как бык слизывает полевую траву. А царем Моава в то время был Балак, сын Ципора.
-
Ф. Гурфинкель
2. И увидел Балак, сын Ципора, все, что сделал Исраэль эморею, - 3. И убоялся Моав народа сего чрезвычайно, ибо велик он числом; и постыла Моаву (жизнь) из-за сынов Исраэля. 4. И сказал Моав старейшинам Мид'яна: Ныне объест это общество все, что вокруг нас, как объедает бык полевую зелень. - А Балак, сын Ципора, был царем Моава в ту пору.
-
Тора Ми-Цион
2 И увидел Балак, сын Ципора всё, что сделал Исраэль Эмори. 3 И устрашился Моав перед народом очень, потому что многочислен он, и опротивело Моаву из-за сынов Исраэля. 4 И сказал Моав старейшинам Мидьяна: сейчас выедят общество всю округу нашу, как выедает бык зелень поля, а Балак, сын Ципора – царь у Моава во время то.
-
Л. Мандельштам
2 А Балак, сын Циппоров, узнал все, что Іизраэль сделал с Эморийцем; 3 И очснь бсзпокоился Моав на счет народа, что велик он, и наскучили Моаву сыновья Іизраэлевы. 4 И сказал Моав старейшинам Мидиана: "Теперь оближет толпа эта все окресности наши, подобно как вол облизывает траву степную!" А Балак, сын Ципноров, был царем Моавитским в то время.
-
Синодальный перевод
2. И видел Валак, сын Сепфоров, все, что сделал Израиль Аморреям; 3. и весьма боялись Моавитяне народа сего, потому что он был многочислен; и устрашились Моавитяне сынов Израилевых. 4. И сказали Моавитяне старейшинам Мадиамским: этот народ поедает теперь все вокруг нас, как вол поедает траву полевую. Валак же, сын Сепфоров, был царем Моавитян в то время.
Kомментарии
-
Раши
2. и увидел Балак... все, что сделал Исраэль эморею Сказал (Балак) : "Эти два царя (Сихон и Ог), на которых мы полагались (см. Раши к 21, 23), не устояли пред ними, и тем более мы (не устоим) ". И поэтому "и убоялся Моав" [Танхума]. 3. (ויגר) Означает страх, подобно " ( גורו)бойтесь" [Иов 19, 29]. и постыло Моаву Им постыла их жизнь. (Это выражение с опущенным словом, то же, что "постыла мне жизнь" в В начале 27, 46). 4. старейшинам Мидьяна Но ведь они издавна ненавидели друг друга, как сказано: "поразивший Мидьяна на поле Моава" [В начале 36, 35], (из чего следует) что Мидьян воевал с Моавом. Однако из страха перед Исраэлем они заключили мир [Танхума, Санhедрин 105 а]. А что побудило Моава держать совет с Мидьяном? Видя, что сыны Исраэля побеждают необычным, сверхъестественным образом, они сказали: "Предводитель этих (людей) вырос в Мид'ьяне, спросим же у них, что ему свойственно". Сказали им (в ответ): "Его сила только в его устах (в его молитве) ". Сказали они: "Тогда и мы выступим против них с человеком, сила которого в его устах" [Танхума]. как объедает бык Все объеденное быком неблагодатно (никакое животное не станет есть траву, объеденную, облизанную быком) [Шабат 140 б; Танхума ]. в ту пору ("Был царем в ту пору" означает, что) ему не надлежало царствовать; он был одним из принцев Мидьяна, но когда погиб Сихон, они поставили его царем над собою - по велению времени (т. е. в силу сложившихся обстоятельств) [Танхума].
-
Тора Ми-Цион
2. После политического противоборства – войны, и создания первого в истории Государства Израиля на восточном берегу Иордана – начинается духовное противостояние. Всё время, пока народ Израиля не существует на политической карте, его идейный багаж никого не интересует. «И увидел Балак» - уничтожение царства Сихона и заселение его территории. 3. Несмотря на то, что Израиль не претендует на территорию Моава, само его присутствие на Ближнем Востоке нарушает привычную атмосферу и создаёт идейную угрозу. Сначала «устрашился», а потом «опротивело» - соседство с Израилем стало невыносимым. 4. Билам обращается к мидьянцам, считая их специалистами по идейной борьбе с Израилем – ведь Моше воспитывался в Мидьяне. «Во время то» - Балак новый, неопытный, и поэтому – паникующий лидер.
-
р.Й.Герц - издание Сончино
3.В. В Моаве Главы 22-36 БалакГлавы 22:2-25:9 "Книга Бильама" Новое поколение, выросшее в пустыне, проделав долгий и трудный путь от горы Сеир, в районе которой евреи странствовали около сорока лет, подошло к восточной границе Святой земли. Казалось, что последнее препятствие, мешавшее подойти к Иордану, за которым начинается обещанная им страна, было преодолено: эморейский царь Сихон, не согласившийся пропустить евреев через свои земли, был разбит наголову. Такая же участь постигла и Ога, царя Башана. Но неожиданно беда пришла со стороны Моава, государства, не обладавшего большой силой и находившегося в стороне от пути движения еврейского народа. Сыны Израиля прошли вдоль южных границ этого царства, и поэтому, казалось бы, у моавитян не могло быть никаких причин вступать в конфликт с народом, одержавшим на их глазах столь внушительные победы. Но царь Моава руководствовался не политическими интересами и не стратегическими возможностями небольшой страны, а чувством ненависти к чуждому народу, неожиданно вторгшемуся в регион. Для него евреи были пришельцами, носителями другой культуры, образа жизни и веры, категорически отрицающей идолопоклонство, а следовательно, и все привычки и обычаи идолопоклонников. В тот момент, когда сыны Израиля были готовы пересечь Иордан и, оставив Моав далеко позади, вступить в сражение с ханаанскими племенами, чтобы завоевать Страну Израиля, царь Моава Балак нанимает великого мидьянского колдуна Бильама, чтобы тот пришел и проклял народ, вышедший из Египта. Но как ни старался Бильам выполнить поручение, вместо проклятий ему пришлось произнести слова свидетельства о том, что Божественное Присутствие находится среди сынов Израиля и, более того, оно никогда не оставит этот народ и будет сопровождать его на протяжении всей долгой истории, которая закончится торжеством учения, данного Всевышним сынам Израиля. Человек, пытавшийся доказать, что могущество Всевышнего имеет границы, стал живым доказательством того, что Творец распоряжается не только силами природы, но и человеком и способен подчинить Себе злодея, вступившего с Ним в борьбу. Бильам, сам того не желая, декларировал, что власть Всевышнего проявляется в мире через еврейский народ - вечный и непобедимый. Главы 22-24, по всей видимости, рассматривались раньше как самостоятельный отрывок текста и назывались "Книгой Бильама". Во всяком случае, такое название мы встречаем в мюнхенском свитке - единственном полном древнем рукописном варианте Талмуда. В печатных изданиях Талмуда это название было заменено на "Глава Бильама" (Бава батра, 15а). Характер Бильама Личность Бильама, человека сильного и загадочного, противоречивого, хитрого и жестокого, всегда привлекала внимание комментаторов Торы. В начале своего пути Бильам был одним из тех немногих людей, которые независимо от еврейского народа исповедовали истинную религию, хотя и не могли достичь тех же высот понимания и диалога со Всевышним, что и избранный народ, получивший Тору у горы Синай. По всей видимости, он соприкоснулся с чистым источником знаний, передававшихся от Ноаха, который жил до потопа и напрямую разговаривал с Творцом. Бильам стал великим мудрецом, подобным Малкицедеку, Иову и Итро. Но затем он начал использовать свои знания для того, чтобы добиться власти и богатства. Он отказался от скромности и трепета пред Всевышним, присущих великим мудрецам и праведникам народов мира, и решил, что власть Творца ограничена, а потому человек вправе поступать по своему разумению, даже если это приведет его к конфликту с Творцом. К помощи Бильама прибегали цари и правители. Веря в силу его проклятия, они одаривали его богатыми подарками. Все просили совета Бильама, присылали к нему послов и спрашивали о будущем, стараясь предвосхитить коварные планы противников и их неожиданное нападение. Бильам обладал пророческим даром подобно Ноаху и другим праведникам, относящимся к периоду до исхода из Египта, после которого пророчество стало проявляться исключительно в еврейском народе. Этот дар сохранился и после того, как Бильам отказался от образа жизни, подобающего мудрецу и пророку народов мира. Но, превратившись в алчного колдуна, он был уже не в состоянии правильно воспринимать обращения Всевышнего: дурные желания и ошибочное мировоззрение подталкивали его к тому, чтобы постоянно искать в словах Всевышнего признаки неполного знания и ограниченности Его власти над человеком. Так, например, когда Всевышний спрашивает в ночном видении: "Кто эти люди у тебя?" - Бильам решает, что у Бога нет полного знания о том, что происходит среди людей. (На самом деле подобные вопросы всегда являются обращенным к человеку призывом проанализировать создавшуюся ситуацию и отказаться от своих дурных замыслов и намерений.) Точно так же разрешение идти к Балаку, последовавший за ним запрет продолжать путь и затем новое разрешение Бильам воспринимает как признак переменчивости желаний Всевышнего и приходит к выводу, что можно уговорить Его или подкупить, принеся жертвы или дары. При этом Бильам забывает о том, что приказ меняется в зависимости от его, Бильама, намерений: в тот момент, когда он собирается подчиниться воле Творца, ему разрешается продолжать путь, а когда он пытается навязать Всевышнему свою волю, ангел преграждает ему дорогу и разрешает продолжить движение только при условии, что Бильам скажет то, что ему будет велено произнести. Такое понимание характера и поведения Бильама - человека, начавшего свой путь как праведник и ставшего идолопоклонником, пользующимся многими истинными знаниями, - подверждается словами Талмуда (Санhедрин, 106а): "[Бильам] сначала был пророком, а потом стал колдуном". Приверженцы школы "библейской критики", отказываясь от глубокого понимания противоречий, которые, уживаясь или враждуя, могут существовать в одном человеке, рассматривают рассказ о Бильаме как повествование о разных, живших в разные периоды времени людях, которое было составлено из отдельных самостоятельных отрывков. Такое утверждение лишено оснований. Если мы его примем, то необходимо признать, например, что опубликованные биографии Фрэнсиса Бэкона (1561-1626), английского адвоката и политического деятеля (о котором известно, что он написал труд, ставший основой для метода научного познания, был назначен лорд-канцлером Якова I, но за взяточничество был изгнан из общественной жизни), являются компиляцией записей, относящихся к жизнеописанию целого ряда людей, годы жизни которых приходятся на разные периоды английской истории. Подобные предположения могут исходить только от людей, которые не осознают сложности человеческого разума и противоречивости стремлений души. Только в сказках встречаются одноплановые люди, обладающие четко определенными реакциями на происходящее и совершающие заранее предсказуемые поступки. Пророк Ирмеяhу произнес: "Сердце лукавее всего и неисцелимо; кто может познать его?" (Ирмеяhу, 17:9). Эти слова дают наиболее точный психоаналитический портрет человека. Несмотря на то, что Бильам произнес благословения сынам Израиля, все без исключения комментаторы, опираясь на Талмуд и мидраш, рассматривают его как одного из самых больших злодеев всех времен. Критерием оценки в данном случае служат не действия человека, а его намерения. Бильам hараша ("Бильам злодей") - так называют его еврейские источники. В трактате Авот приводится несколько черт характера, наличие которых позволяет считать, что человек выработал свое мировоззрение, подход к жизни и правила поведения на основе учения Бильама, которое оказало влияние на весь мир и не исчезло до сих пор: дурной глаз (желание видеть во всем только дурное), высокомерие и "широкая душа" (непомерные желания). Бильама ставят в один ряд с Амалеком и hаманом, рассматривая его как непримиримого врага с духовностью и добром в мире, готового в любой момент вступить в сражение с сынами Израиля, через которых раскрывается Божественное Присутствие в мире. При этом пророческий дар Бильама (которым он не сумел правильно воспользоваться) считается еще более высоким, чем пророческий дар Моше, а все произошедшее с ним является настолько важным событием, что нашло отражение в Торе, в книгах пророков (Миха, гл. 6) и в Писаниях (Нехемья, гл. 13). Благословения, произнесенные Бильамом, мудрецы хотели сделать обязательным чтением, подобно обязанности читать "Шма Исраэль" утром и вечером. Несмотря на то, что такое решение не было принято, одна строка из благословений Бильама стала той фразой, с которой начинается утренняя молитва в синагоге: Ма тову оhалеха Яаков, мишкенотеха Исраэль - "Как прекрасны шатры твои, Яаков, жилища твои, Израиль!". При том что Бильаму могло быть раскрыто больше, чем Моше, не знания служат критерием праведности, а то, как человек умеет использовать дарованные ему потенциалы на благо других людей. Если в человеке нет доброты, то какими бы познаниями и способностями он ни обладал, в конечном итоге, он ничего не понимает и не осознает, что творит. Так и Бильам: всякий раз, когда он пытался идти наперекор желаниям Творца, ему приходилось все делать против своего желания, но он так и не смог понять, что воля Всевышнего непобедима и направлена на то, чтобы дарить людям благо. Разве можно назвать умным человеком и провидцем того, кто все делает против своей воли? При всех своих знаниях он не в состоянии выбрать правильную линию поведения в жизни и всегда будет оставаться несчастным. 22:2-4. Балак, царь Моава Сыны Израиля одержали победу над эморейскими царями и заняли территории, прилегающие к западной границе Моава. Как царя Моава, так и его народ охватил страх. 3. и опостылела Моаву жизнь Ненависть к сынам Израиля, стан которых моавитяне каждый день видели перед собой, сделала их жизнь невыносимой. Поскольку для открытого нападения у моавитян не было сил - ненависть их не находила себе выхода. 4. старейшинам Мидьяна Тем, кто управлял делами племен, кочевавших в Мидьяне - пустынной области к востоку от Акабского залива.
-
рав Ш. Р. Гирш
3. (ויגר מואב) –МОАВ ОЧЕНЬ ИСПУГАЛСЯ. В предыдущем стихе Балак описывается просто как человек, а не как царь Моава. Поэтому "Моав" в этом стихе не может быть идентифицирован со своим царем Балаком. Скорее, слова "Моав очень испугался" продолжают описание того, что увидел Балак. Он увидел поражение Сихона и Ога, а также воздействие этих событий на Моав, а именно, что "Моав очень испугался" и "опостылела Моаву жизнь". Моавитян охватил такой ужас, что они пошатнулись, словно землю выбили у них из-под ног (см. Берешит 37:1). Как удачно сказано в мидраше, моавитяне уже видели себя (גרים) (чужеземцами) в своей собственной стране. Они чувствовали, будто земля уже больше не принадлежит им; они уже представляли себе, что она находится в руках Израиля. Их охватил ужас перед "народом, который был силен", они испугались Израиля как народа, который проявил ошеломляющую мощь... 4. И МОАВ ОТПРАВИЛ ПОСЛАНИЕ СТАРЕЙШИНАМ МИДЬЯНА. Этот страх подтолкнул их к действию. Моав, народ Моава, игнорируя своего царя, отправил послание к старейшинам народа Мидьяна, а не мидьянским царям (счетом пять) (Бемидбар 31:8), в котором говорилось об их опасениях. Так как Сихон и Ог, самые могущественные цари того времени, оказались совершенно бессильны перед лицом Израиля, вера народа в силу царей как защитников независимости их народа, была жестоко поколеблена, и посланники ездили от народа к народу, игнорируя царей, и народы приглашали друг друга держать совет и действовать вместе. В послании говорилось: "...Как бык естественно и безо всяких усилий слизывает языком траву, так с той же простотой все мы станем жертвой этой общины ( )קהל( )". Они намеренно не называли Израиль (עם) (народом) или (גוי) (нацией). Они все еще не считали Израиль должным образом сформировавшейся нацией, так как у Израиля все еще не было собственной земли, что в народном сознании было неотъемлемым признаком государственности. Они считали Израиль (קהל) , общиной, объединенной неким неизвестным им фактором. ВСЮ НАШУ ОКРУГУ. Они слижут не только нас, против кого они ныне стоят лагерем и кому они самым непосредственным образом угрожают, но и все территории вокруг нас... А ЦАРЕМ МОАВА В ТО ВРЕМЯ БЫЛ БАЛАК, СЫН ЦИПОРА. Термин, которым называется в Писании "царь Моава", это всегда (מלך מואב) , и никогда (מלך למואב) , как в этом стихе. Следовательно, термин (מלך למואב) может обозначать положение царя, которое некто занимает или может занимать, поскольку страна и народ Моава в этом заинтересованы. Таким образом, слова (בלק בן צפור מלך למואב) означают: Балак занимал пост царя с согласия Моава. Вместе с предшествующими словами фраза "А царем Моава в то время был Балак, сын Ципора" означает, что моавитяне, должно быть, говорили с ним, царем, о своих опасениях, прежде чем сообщили о них кому-либо еще. В конце концов, именно в такие времена от царя ожидают, что он будет действовать как царь. Когда охваченный ужасом народ стал совершенно игнорировать своего царя, когда тот увидел, что он лишь “Балак, сын Ципора” (как он назван в стихе 2), а не “царь Моава”, он сполна осознал всю серьезность ситуации, и это понимание определило все его последующие действия. Одно лишь присутствие Израиля и одержанные к тому времени евреями чудесные победы настолько зачаровали его народ, что моавитяне утратили всю свою веру в обычные силы народов и их правителей и не ждали, что воинские доблести их царя произведут какое-то впечатление на Израиль. Не имеет значения, разделял ли сам Балак эту веру в магические силы или, как станет ясно (стих 7), он был сам посвящен в секреты этого искусства; эти чары, или представление о них в народном сознании необходимо было разрушить какой-нибудь более высокой или равной таинственной силой, до того как Балак смог бы отважиться повести свой народ на битву против Израиля или до того как он мог бы надеяться добиться в этой битве успеха.
-
П.Полонский. Библейская Динамика
20.7. Кризис в Моаве (4:22:02—22:04)
(2) И Балак, сын Циппора, увидел все, что Израиль сделал Аморреям.
(3) И весьма устрашился Моав народа этого, потому что тот был многочисленным; и опостылела жизнь Моаву из-за сынов Израиля.
(4) И сказал Моав старейшинам Мидьяна: теперь объест народ этот все, что вокруг нас, как поедает бык зелень полевую. А Балак, сын Циппора, был царем Моава в то время.
(2) И Балак, сын Циппора, увидел все, что Израиль сделал Аморреям После того, как Балак увидел разгром очень сильных местных царств, Сихона и Ога, он понял, что баланс сил в регионе изменился.(3) И весьма устрашился Моав народа этого, потому что тот был многочисленным; и опостылела жизнь Моаву из-за сынов Израиля Здесь присутствуют два разных аспекта: вначале Моав «устрашился» из-за силы еврейского народа, а потом ему «опостылела жизнь», то есть соседство с Израилем стало идеологически невыносимым. Отметим, что пока Израиль не проявил себя в военно-политической области, идеология евреев не была никому интересна. Но как только он достиг военных побед, его идеи сразу стали важными. Пока ты беден, никому не интересно, как и о чем ты думаешь, но если ты успешен, твои идеи заслуживают внимания.
Таким образом, военные победы совершенно необходимы Израилю для его духовного влияния на мир. Это означает, что материальное завоевание должно предшествовать духовному влиянию. И поэтому сначала в разделе Хукат приводится рассказ о войне, а затем, в разделе Балак, обсуждается духовный конфликт.
(3) И опостылела жизнь Моаву из-за сынов Израиля Моав отнюдь не боится, что евреи его завоюют, но ему просто невыносимо жить рядом с ними. Евреи несут в себе столь сильный духовный заряд, что жить по-старому рядом с ними невозможно. И поэтому у Моава возникает идея объединиться с соседями, желающими жить по-старому, и нейтрализовать еврейское воздействие.
(4) И сказал Моав старейшинам Мидьяна Во всем рассказе Моав и Мидьян переплетены, они действуют совместно. Поскольку в традиции есть мнение, что и сам Балак, царь Моава, был по происхождению мидьянитянином — это может указывать на существование «мидьянской империи», одной из зависимых частей которой был Моав. Поэтому Балак советуется со старейшинами Мидьяна. И далее Моавитяне в основном действуют на «массовом народном уровне», а Мидьянитяне на уровне руководства. (В частности, простой народ соблазняют дочери Моава, а с Зимри, князем из колена Шимона, вступает в связь дочь одного из царей Мидьяна).
(4) Теперь объест народ этот все, что вокруг нас, как поедает бык зелень полевую Хотя этот народ не трогает нас самих, он трансформирует всю окружающую жизнь, «поедает все, что вокруг нас», и поэтому сосуществование с ним невозможно.
(4) А Балак, сын Циппора, был царем Моава в то время Слова «в то время» выглядят лишними, поэтому мидраш полагает, что это было особое время, нестандартная ситуация: Балак был не моавитянином, а мидьянским князем, недавно ставшим правителем Моава, он был новым лидером, неопытным и поддающимся панике.
(4) И сказал Моав старейшинам Мидьяна Балак обращается к мидьянитянам не только потому, что это его народ, но и потому, что считает их специалистами по идейной борьбе с Израилем — ведь Моисей много лет провел в Мидьяне, и оттуда же происходит его жена, там родились их дети. И вообще, вначале Моисей не хотел уходить из Мидьяна в Египет, чтобы вывести оттуда евреев, и это, видимо, неслучайно<ref>См. «Библейская динамика» на Исход, 3:11 и далее, www.ejwiki-books.com/pvd_5_moisei.html</ref>.
Более подробно идею «Мидьян как соблазн для Моисея» мы обсудим ниже.Дополнительные комментарии - внешние ссылки
-
К отрывку Озабоченность Балака
-
К теме Балак и Билам
-
К разделу Раздел (07) Балак
-
К книге Книга (04) ЧИСЛА
Дополнительные комментарии, размещенные в Ежевика-Танах
-
К отрывку Озабоченность Балака
-
К теме Балак и Билам
-
К разделу Раздел (07) Балак
-
К книге Книга (04) ЧИСЛА
| Библиографические данные о переводчиках и комментаторах |
