(4) Не заграждай рта быку, когда он молотит.

4.Проявление доброты к животным    Животные сотворены для того, чтобы человек мог пользоваться ими: работать на них, получать шерсть для изготовления одежды, употреблять их мясо в пищу. Но человек, проявляющий бессмысленную жестокость к творениям, не оправдывает оказанного ему Всевышним доверия: получив животных во владение, он воспользовался своей вла лишь для того, чтобы доказать самому себе собственное превосходство над всем окружающим миром. Неоправданно жестокое обращение с животными оказывает дурное влияние на самого человека и на всех окружающих. Вне всяких сомнений, жестокость, как черта характера, присутствующая при работе со скотом, не замедлит проявиться и по отношению к людям. 4. не заграждай рта быку Запрет закрывать во время работы рот тем животным, которых хозяин использует для обработки урожая, относится не только к быку, но и к любому другому виду скота. "Человек праведный знает нужды своего скота" (Мишлей, 12:10). Он никогда не оставит животное без пищи и воды. Закон, запрещающий закрывать работающему животному рот, обязывает человека подумать о том, что скотина страдает не только, когда ее бьют, не дают есть или пить, но и когда она видит перед собой пищу и не может дотянуться до нее. Это не значит, что следует отдать своему скоту лучшие продукты питания или обязательно бросить животным кусок той пищи, которая попалась им на глаза или запах которой они учуяли. Но в том случае, если животное используется для обрабоки урожая, Тора требует проявить милосердие и подумать о том, что для животного завязанный рот - лишние мучения, в то время как для хозяина убыток от того, что оно сможет съесть, не будет существенным. Настоящий гуманизм находит свое выражение в законе "не заграждай рта быку, когда он молотит". Заставлять животное тяжело работать в то время, как вкусная пища находится перед его глазами, но недоступна ему - бессердечный акт. Значит, не только побои и труд до изнеможения считаются проявлением жестокости по отношению к скоту, но и лишение его возможности удовлетворить необходимую потребность в пище. Те правила, которых еврей должен придерживаться по отношению к животным, неевреи часто не выполняют и по отношению к людям. В Италии среди богатейших владельцев виноградников вплоть до начала этого века встречались такие, которые закрывали железной пластиной рот рабочим, чтобы те в жаркие дни, трудясь под палящим солнцем, не могли утолить жажду виноградом, который они собирали и упаковывали (проф. Корнилл). Тора запрещает закрывать рот не только рабочему, но и быку наемного рабочего, которого он привел для обработки тех или иных плодов урожая.    Образ слабого живого существа, кричащего и призывающего человека на помощь, много раз встречается в книгах пророков. Можно ли прийти к заключению, что Тора призывает проявлять милосердие по отношеннию к животным в той же степени, в какой она требует заботиться о человеке, о спасении его жизни и обеспечении всем необходимым? Общая идея Торы выражена в Теhилим, 36:7: царь Давид призывает понять, что каждая жизнь свята и человек может пользоваться живыми существами, употребляя их в пищу или используя для тех или иных работ, только потому, что мир далек от совершенства и проявление милосердия и заботы ко всему живому - слишком высокий идеал, которого на данном этапе развития человечества невозможно достичь. В первый день Творения, до совершения греха, Адам не мог и помыслить об убийстве животного с целью употребления его в пищу, или для принесения в жертву, или для выполнения тяжелой работы под ударами палки или плети. Животные прислуживали Адаму, повинуясь его голосу, и находили в служении человеку удовлетворение. Весь мир был пронизан ощущением единства всего существующего и любовью творений друг к другу. Животные также не помышляли отбирать жизнь у себе подобных или у человека. Лишь после потопа, объявив о том, что человек от рождения обладает дурными намерениями, Всевышний разрешает употреблять в пищу животных, предупреждая о том, что убийство человека не перестало быть преступлением. Пророк Йешаяhу, описывая будущий мир, рисует картину подобную той, которую можно было наблюдать до первого греха человека: хищные и травоядные животные живут вместе, ребенок не боится змеи, и змея не трогает его - само по себе зло больше не существует и агрессивность и желание напасть и уничтожить другого не наполняют ни одно живое сердце. Вспомнив о том, что субботний день считается отблеском будущего идеального мира, нетрудно догадаться, почему человеку велено в этот день не только самому устраниться от труда, но и предоставить возможность отдыха животным. Обязанность устраниться от обработки земли и сбора урожая в седьмой год семилетнего цикла также относится к законам, призванным дать человеку ощущение будущего времени, которое наступит вслед за окончательным исправлением мира. Знакомясь с подробностями этого закона Торы, мы вновь встречаемся с предоставлением животным равных прав с человеком: хозяину урожая следует позаботиться о том, чтобы к плодам, выросшим на его участке земли в этот год, имели доступ все, в том числе и животные. Он не имеет права собрать урожай и внести его в дом после того, как все люди запаслись всем необходимым, - он должен оставить его на открытом месте, пока не насытятся и ж когда Тора стремится заглянуть в будущее и привнести элементы исправленного мира в повседневную жизнь, проявляется идея святости самого понятия жизни и гуманного отношения не только к человеку, но и ко всему, что дышит, чувствует и наделено эмоциями. Иногда Тора и пророки говорят о животных, как о неотъемлемой части человеческого общества (Брейшит, 8:1, Ирмеяhу, 21:6).    Ни в одной системе ценностей, базирующейся на государственных законах или религиозной этике, мы не найдем столь четко определенных обязанностей по отношению к живым существам. Так, например, как ни странно, христианство практически полностью игнорирует все темы, относящиеся к соприкосновению человека с животным миром. Апостол Павел отмахивается от рассмотрения вопросов о статусе животного как от скучных сентиментальных причуд престарелых людей, которым нечем заняться. "О быке ли заботится Бог?" - спрашивает он с иронией. Его насмешливое отношение к самой проблеме определило пренебрежение церкви самой постановкой вопроса о необходимости проявлять милосердие по отношению к животным. "Круг обязанностей человека, очерченный авторитетами церкви, в том числе и ее отцами, оставляет за пределами внимания законодателей все, что только может относиться к элементарной заботе о животных, и все, что может оградить их хотя бы в какой-то степени от проявления бессмысленной жестокости или от проявления людьми пренебрежения к жизни как к таковой", - отмечает историк Леки. Талмуд, опираясь на исур цаар баалей хаим ("запрет причинять страдания животным") как на неоспоримый принцип, не вызывающий сомнений ни у одного из авторитетов Торы, строит целую систему законов, создающих условия для того, чтобы бессмысленная жестокость по отношению к животным не могла стать нормой у сынов Израиля. Талмуд отводит чувствительности к страданиям животных одно из первых мест среди тех качеств, которые указывают на величие души не только простых людей, но и руководителей народа. Рассказывается, что Всевышний избрал Моше пророком, который должен возглавить исход еврейского народа из Египта, только после того, как он, найдя в пустыне отбившегося от стада, заблудившегося и погибающего от жажды ягненка, отнес его на своих плечах к воде. В Талмуде приводится история о наказании раби Йеhуды-hанаси за пренебрежительное отношение к теленку, предназначенному для убоя. Теленок, которого вели, чтобы зарезать, вырвался у тащивших его за веревку, подбежал к раби Йеhуде и спрятался под его плащом. Раби Йеhуда сказал ему: "Иди, куда тебя ведут, потому что для этого ты был сотворен". Вскоре после этого раби Йеhуда тяжело заболел и страшные боли мучили его на протяжении тринадцати лет, пока однажды он не пожалел мышат, которых служанка собиралась вымести из дома. Английский поэт Коулридж в одном из своих поэтических произведений объединяет эти две талмудические истории в единый рассказ, сравнивая двух великих руководителей народа, живших в эпохи, отстоящие друг от друга на 1500 лет. Он рисует картину избрания Моше в тот момент, когда, еще будучи пастухом Итро, он нес ягненка к воде: С неба прозвучал голос и сказал: "Быть тебе пастухом Моего народа". "Значение законов Торы, запрещающих издевательство над животными, можно оценить в полной мере, только если вспомнить о тех страшных сценах, которые разыгрывались на аренах римских городов во время воспроизведения на глазах у кровожадной публики сцен охоты на диких зверей. Гладиаторские бои можно поставить в один ряд со зверским умерщвлением на арене хищников. Нет никаких сомнений, что тот, кто не испытывает сострадания к животным, почти всегда с пренебрежением относится к страданиям и даже к жизни человека" (М. Джозеф).    Только в новейшее время появились законы, запрещающие издевательство над животными. До середины XIX в. борьба за гуманное отношение к животным велась исключительно общественными организациями, которые были лишены какой-либо поддержки со стороны государственного законодательства. Единственным исключением на этом фоне являлся еврейский закон, наделивший животных определенным статусом еще в древние времена. Поэтому распространившееся в 30-е годы в европейских странах обвинение в адрес иудаизма в том, что он, якобы, признает лишь негуманный способ убоя скота - шхиту, представляет собой одно из самых лживых, лицемерных и извращающих действительное положение дел заявлений, сделанных нееврейскими псевдоучеными в их очередном приступе антисемитизма.    Тем, кто знаком с конкретными правилами шхиты, хорошо известно, что закон, определяющий порядок зарезания животных и обращения с ними непосредственно перед убоем, направлен на то, чтобы предотвратить излишние страдания живого существа. "Закон Торы не обязывает людей стать вегетарианцами. Есть мясо разрешено в соответствии с потребностями каждого человека. Но это не значит, что допустимо проявление жестокости по отношению к живому существу: перерезание горла тупым ножом, проламывание черепа или отрезание частей от еще живого животного" (Рамбам). Только животное, зарезанное ножом, наточенным как бритва, признается пригодным для употребления в пищу. Человек, перерезающий горло животному, должен быть прекрасно обучен и обязан владеть своей профессией в совершенстве. Он должен одним движением прорезать пищевод, дыхательное горло и основные кровеносные сосуды. Одним движением он мгновенно прекращает все основные жизненно важные циклы в организме животного и тем самым избавляет его от лишних мучений. Один из известнейших физиологов заявил: "Вне всяких сомнений, животное, зарезанное таким способом, умирает мгновенно и не испытывает никаких болевых ощущений" (проф. С. Ловатт-Эванз). Несколько лет назад аналогичное мнение о болевых ощущениях животного, подвергаемого шхите, высказали 446 профессоров-неевреев, ведущих специалистов в области физиологии. Их ответы, полученные в ходе опроса, проведенного в самых развитых европейских странах, стали настоящим откровением для большого числа людей, знакомых с еврейским законом убоя скота только понаслышке или в интерпретации антисемитских авторов. Пережитки общей безграмотности и предвзятого отношения ко всему, что только касается еврейских обычаев, нашли свое отражение в том, что в Норвегии и Швейцарии убой скота методом шхиты до сих пор запрещен.    Забота о животных занимает определенное место в законах Торы. Нарушение пропорций и придание чрезмерного значения одной из сторон действительности всегда свидетельствует о пренебрежении другими важнейшими аспектами жизни и деятельности человека, и поэтому тот факт, что по сравнению со всеми странами предвоенной Европы общество защиты животных в Германии насчитывало наибольшее число членов, не должен вызывать большого удивления. Он только подтверждает справедливость слов великого пророка Израиля: "[Кто] человека зарезал - поцелует тельцов" (hошеа, 13:2).