ТОРА●Книга (02) ИСХОД●Раздел (07) Трума●Тема (25:01) "Изготовление Скинии Завета"

Предшествующий текст Торы	Продолжение текста Торы

Ивритский текст

Свернуть/Развернуть оригинальный текст

Развернуть все	Слушать (иврит)	Свернуть все

Под редакцией Д. Йосифона

(31) И сделай светильник из золота чистого; чеканный да сделан будет светильник; бедро его и стебель его, чашечки его, завязи его и цветы его должны быть из него. (32) И шесть ветвей (должны) выходить из боков его: три ветви светильника из одного бока его, и три ветви светильника из другого бока его. (33) Три чашечки миндале-образные на одной ветви, завязь и цветок; и три чашечки миндалеобразные на другой ветви, завязь и цветок. Так на шести ветвях, выходящих из светильника. (34) А на (самом) светильнике четыре чашечки миндалеобразные, завязи его и цветки его. (35) Завязь под двумя ветвями его и (еще) завязь под двумя ветвями его, и (еще) завязь под двумя ветвями его, у шести ветвей, выходящих из светильника. (36) Завязи их и ветви их должны быть из него же, весь он одной чеканки, из чистого золота. (37) И сделай семь лампад его, и зажжет он лампады его, чтобы он освещал лицевую сторону свою. (38) И щипцы к нему, и совки к нему из чистого золота. (39) Из таланта золота чистого пусть сделают его со всеми этими принадлежностями.

П. Гиль - издание Шамир/Сончино

/31/ И СДЕЛАЙ МЕНОРУ ИЗ ЧИСТОГО ЗОЛОТА, И ПУСТЬ ОНА БУДЕТ ВЫКОВАНА ИЗ ЦЕЛЬНОГО СЛИТКА: И ОСНОВАНИЕ ЕЕ, И СТВОЛ ЕЕ, И УКРАШЕНИЯ В ВИДЕ ЧАШЕЧЕК, ШАРОВ И ЦВЕТКОВ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВЫКОВАНЫ ИЗ ТОГО ЖЕ СЛИТКА. /32/ ИЗ СТВОЛА ПО ОБЕИМ СТОРОНАМ ЕЕ ПУСТЬ ВЫХОДЯТ ШЕСТЬ ВЕТВЕЙ: ТРИ ВЕТВИ МЕНОРЫ ДОЛЖНЫ ВЫХОДИТЬ С ОДНОЙ СТОРОНЫ И ТРИ ВЕТВИ МЕНОРЫ - С ДРУГОЙ СТОРОНЫ СТВОЛА. /33/ ТРИ ЧЕРНЕННЫЕ ЧАШЕЧКИ, ШАР И ЦВЕТОК ДОЛЖНЫ БЫТЬ НА ОДНОЙ ВЕТВИ И ТРИ ЧЕРНЕННЫЕ ЧАШЕЧКИ, ШАР И ЦВЕТОК - НА ДРУГОЙ ВЕТВИ. ТАКИМИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВСЕ ШЕСТЬ ВЕТВЕЙ, ВЫХОДЯЩИХ ИЗ СТВОЛА МЕНОРЫ. /34/ И НА САМОМ СТВОЛЕ МЕНОРЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ЧЕТЫРЕ ЧЕРНЕННЫЕ ЧАШЕЧКИ, ШАРЫ И ЦВЕТКИ. /35/ НА СТВОЛЕ В ОСНОВАНИИ ПЕРВОЙ ПАРЫ ВЕТВЕЙ, ВЫХОДЯЩИХ ИЗ НЕГО, - ШАР, И В ОСНОВАНИИ ВТОРОЙ ПАРЫ ВЕТВЕЙ, ВЫХОДЯЩИХ ИЗ НЕГО, - ШАР, И В ОСНОВАНИИ ТРЕТЬЕЙ ПАРЫ ВЕТВЕЙ, ВЫХОДЯЩИХ ИЗ НЕГО, - ШАР. ТАК У ВСЕХ ШЕСТИ ВЕТВЕЙ, ВЫХОДЯЩИХ ИЗ МЕНОРЫ: /36/ ВСЕ ШАРЫ И ВСЕ ВЕТВИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВЫКОВАНЫ ИЗ САМОЙ МЕНОРЫ. ВСЯ ОНА ДОЛЖНА БЫТЬ ВЫКОВАНА ИЗ ЦЕЛЬНОГО СЛИТКА ЧИСТОГО ЗОЛОТА. /37/ И СДЕЛАЙ НА МЕНОРЕ СЕМЬ СВЕТИЛЬНИКОВ ТАК, ЧТОБЫ СВЕТ ОТ ФИТИЛЕЙ, ЗАЖЖЕННЫХ В СВЕТИЛЬНИКАХ, БЫЛ НАПРАВЛЕН К СТВОЛУ. /38/ И СДЕЛАЙ ДЛЯ НЕЕ ЩИПЦЫ И СОВКИ ИЗ ЧИСТОГО ЗОЛОТА. /39/ ИЗ КИКАРА ЧИСТОГО ЗОЛОТА ДОЛЖНА БЫТЬ СДЕЛАНА ВСЯ МЕНОРА СО ВСЕМИ ЕЕ ДЕТАЛЯМИ.

По изданию р. Ш. Р. Гирша

Ф. Гурфинкель

Тора Ми-Цион

Л. Мандельштам

31 Сделаешь также светильник из чистаго золота; чеканкой должен быть сделан светильник, так чтобы из него выходили — бедро и ствол его, чашечки, почки и цветки его. 32 Шесть стеблей должны выходить из боков его, три светильных стебля из одного его бока, и три светильных стебля из другого его бока. 33 Три чашечки, с резьбою под миндаль, на одном стебле, — почкою и цветком, и три чашечки, с резьбою же под миндаль, на другом стебле, — почкою и цветком; и так — для всех шести стеблей, выходящих из светильника. 34 А на самом стволе светильника должны быть четыре чашечки, с резьбою под миндаль, — почками и цветками. 35 Одна почка под двумя стеблями — из него, одна почка под двумя стебля ми — из него же, и одна почка под двумя стеблями тоже из него, — для всех шести стеблей, выходящих из светильника. 36 Почки их и стебли их из него же должны выходить: он весь одна чеканка из чистаго золота. 37 И сделаешь к нему семь свечей, так чтобы, когда станут зажигать его, свеЬчи освещали лицевую его сторону. 38 И щипцам и лоткам к нему быть из чистаго золота. 39 Из таланта чистато золота должно сделать его, со всем этим прибором.

Синодальный перевод

31. И сделай светильник из золота чистого; чеканный должен быть сей светильник; стебель его, ветви его, чашечки его, яблоки его и цветы его должны выходить из него; 32. шесть ветвей должны выходить из боков его: три ветви светильника из одного бока его и три ветви светильника из другого бока его; 33. три чашечки наподобие миндального цветка, с яблоком и цветами, должны быть на одной ветви, и три чашечки наподобие миндального цветка на другой ветви, с яблоком и цветами: так на всех шести ветвях, выходящих из светильника; 34. а на стебле светильника должны быть четыре чашечки наподобие миндального цветка с яблоками и цветами; 35. у шести ветвей, выходящих из стебля светильника, яблоко под двумя ветвями его, и яблоко под другими двумя ветвями, и яблоко под третьими двумя ветвями его [и на светильнике четыре чашечки, наподобие миндального цветка]; 36. яблоки и ветви их из него должны выходить: он весь должен быть чеканный, цельный, из чистого золота. 37. И сделай к нему семь лампад и поставь на него лампады его, чтобы светили на переднюю сторону его; 38. и щипцы к нему и лотки к нему [сделай] из чистого золота; 39. из таланта золота чистого пусть сделают его со всеми сими принадлежностями.

Раши

31. чеканной работы будет сделан светильник Не должно изготовлять его из отдельных частей, его стебли и лампады по частям, чтобы затем соединить их вместе, как работают золотых дел мастера, и это называется souder на французском языке. Но весь (светильник) изготовляется из одного слитка: (умелец) чеканит молотком и режет (специальным) инструментом, отделяя ветви в одну и в другую сторону. (מקשה) (в Таргуме) переведено (נגיד) , что означает "извлекать, вытягивать", потому что (умелец) извлекает части (светильника) из слитка в одну и другую сторону ударами молотка, (מקשה) означает "удар молотком", batediz на французском языке, подобно "друг о друга стучали (נקשן) "[Даниэль 5, 6]. будет сделан светильник Сам по себе. Поскольку Моше видел в этом трудность, Святой, благословен Он, сказал ему: Брось талант (золота) в огонь, и (светильник) будет сделан, возникнет сам по себе. Поэтому не написано "сделай ты" (но "будет сделан") [Танхума]. его (опорная) нога Это нога (основание) внизу, сделанная в виде ларца, от которого вниз отходят три ноги. и его ствол (стебель) Это его серединный, центральный стебель, поднимающийся из середины ноги-основания вертикально вверх, а на нем центральная лампада, сделанная в виде чаши, в которую вливали масло и вкладывали фитиль. его венчики Они напоминают бокалы, которые делают из стекла, высокие и узкие, их называют maderins на французском языке (см. Раши к В начале 44, 2). Эти же были сделаны из золота и выступали, выходили из каждой ветви по числу, указанному Писанием. На нем (на светильнике) они были только для украшения. его завязи (яблоки) (Формой своей) они напоминали яблоки, круглые со всех сторон, и выступали на центральном стволе, как на светильниках, предназначенных для вельмож. И называют эти (украшения) pommeaux на французском языке. А их число указано в разделе, сколько завязей выступает из него (из центрального ствола) и каково расстояние между завязями. и его цветы На нем были украшения в виде цветов. из него будут Все должно быть чеканной работы из одного слитка: (умелец) не должен делать их отдельно, а затем прикрепить (к светильнику). 31. разделительную завесу Означает перегородку, переборку. А на языке мудрецов (פרגוד) нечто отделяющее царя от народа. из синеты и пурпура Во всякой нити каждый вид был сложен в шесть раз. работы парчевника Я уже разъяснял, что это тканье двустороннее [26,1] и что изображения с двух сторон не были одинаковы. керувим Сделай на ней изображения (различных) созданий. 32. выходят из его боков С обеих сторон наклонно, и поднимаются они до высоты светильника, т. е. его центрального ствола, и выходят они из центрального ствола одна над другой: нижняя (ветвь самая) длинная, та, которая над ней, короче ее, а верхняя (ветвь) короче ее (средней); так как их вершины должны быть в уровень с вершиной центрального ствола, седьмой ветви, из которой выходят шесть ветвей. 32. четырех столпах Которые вставлены в четыре подножия. На (столпах) закреплены крюки, загнутые кверху, чтобы на них положить шест, вокруг которого обернут верхний край завесы. Крюки — это (ווין) , (и называются они так), потому что сделаны в форме буквы "вав". Длина завесы - десять локтей, как ширина скинии, и ширина (завесы) - десять локтей, как высота брусьев. Она висела, (отделяя) третью часть скинии (считая от западной стены), так что за нею внутри было десять локтей, а перед нею снаружи (до входа) было двадцать локтей. Следовательно, Святая Святых имела десять (локтей в длину) и десять (локтей в ширину, что согласуется) со сказанным: "и повесь завесу под крючками" [26, 33], которые скрепляют два соединения полотнищ скинии. Ширина соединения — двадцать локтей; когда его расстилали на крыше скинии от входа к западной стене, оно покрывало две трети (длины) скинии (двадцать локтей; а как мы говорили, именно в этом месте находилась завеса). Второе соединение покрывало треть (длины) скинии (десять локтей), а оставшееся (еще десять локтей) свисало на задней (стене скинии), покрывая брусья (длина которых составляла десять локтей; см. Раши к 26, 5). 33. миндальных (миндалевидных) Согласно Таргуму, они были "оформлены" подобно тому, как изготовляют золотые и серебряные вещи, что называется nieller на французском языке. три венчика Выступали из каждой ветви. завязь и цветок Были на каждой ветви. 34. а на (самом) светильнике четыре венчика На самом светильнике (на его центральном стволе) было четыре венчика: один выступал ниже ветвей (т.е. под нижней ветвью), а три — над местом выхода ветвей, которые выходили с обеих сторон. миндалевидные, его завязи и его цветы Это один из пяти стихов (Писания, синтаксическое строение которых) неопределенно (в данном случае не понятно, относится ли "миндальные, миндалевидные" к предшествующему или к последующим словам) [Йома 52]. Не известно, что является "миндалевидным" - венчики или завязи и цветы. 35. и завязь под двумя ветвями Из завязи ветви выходили с двух сторон. (В Барайте) относительно возведения скинии мы учили так: Высота светильника — восемнадцать ладоней, нога (основание) и цветок — три ладони; это цветок при основании, как сказано: "до его ноги-основания, до его цветка" [В пустыне 8, 4]. - (Затем) две ладони гладкой (поверхности) и ладонь, где находится (один) венчик из четырех венчиков, и завязь и цветок из двух завязей и двух цветков, о которых говорится в связи с самим светильником (т.е. его центральной ветвью-стволом), как сказано: "миндалевидные, его завязи и его цветы" [25, 34]. Из этого заключаем, что на (центральной) ветви-стволе были две завязи и два цветка (слова "его завязи" и "его цветки" стоят в форме множественного числа, но их количество не уточняется, и, значит, подразумевается наименьшее множественное число: два из каждого вида) кроме трех завязей, из которых выходят ветви, как сказано: "и завязь под двумя ветвями..." [25, 35]. — Две ладони гладкой (поверхности) и ладонь, (где находится) завязь, и две ветви выходят из нее с обеих сторон и поднимаются в уровень с (вершиной) светильника (т.е. центральной ветви-ствола); ладонь гладкой (поверхности) и ладонь, (где находится) завязь, и две ветви выходят из нее, и ладонь гладкой (поверхности), и ладонь, (где находится) завязь, и две ветви выходят из нее и поднимаются в уровень с (вершиной) светильника, и две ладони гладкой (поверхности). Итак, остаются три ладони, где находятся три венчика и завязь и цветок. Таким образом, имеется двадцать два венчика - восемнадцать на шести ветвях, по три на каждой (ветви), и четыре на самом светильнике (на средней ветви), всего двадцать два; и одиннадцать завязей — шесть на шести ветвях и на самом светильнике (на его стволе) три, из которых выходят ветви, и еще две на светильнике, как сказано: "миндалевидные, его завязи", а наименьшее множественное число есть два: одна внизу у основания, а другая на трех верхних ладонях с тремя венчиками. (Кроме того) было девять цветков - шесть на шести ветвях, как сказано: "на одной ветви, завязь и цветок" [25, 33], и три на (самом) светильнике, как сказано: "миндалевидные, его завязи и его цветы", а наименьшее множественное число есть два, и (еще) один (цветок), о котором говорится в разделе "Когда будешь возжигать" — "до его основания, до его цветка" [В пустыне 8, 4]. Если внимательно изучишь изложенную выше мишну, то найдешь все (детали светильника) перечисленными в точности, каждая (деталь) на своем месте [Менахот 28 б]. и поставь стол Стол стоял на северной стороне на расстоянии в два с половиной локтя от северной стены; а светильник — на южной стороне, удаленный от южной стены на два с половиной локтя. Золотой жертвенник находился против места между столом и светильником, несколько смещенный к востоку (см. Раши к 30, 6). Все они находились (в той части, которая) от половины (длины) скинии (не включая Святая Святых) внутрь. Как (следует понимать это)? Длина скинии от входа до разделительной завесы — двадцать локтей, а жертвенник, стол и светильник отдалены от входа к западной стороне на десять локтей. 36. и сделай заградный занавес Это полог, который служит защитным занавесом перед входом, подобно " (סכת) оградил его" [Йов 1, 10], что означает защищать. работы вышивальщика Изображения сделаны на нем иглой: одно и то же на обеих сторонах. (רקם) Это название умельца, а не название рукомесла. И поэтому Таргум (переводит): работа изобразителя, вышивальщика, а не работа вышивальная (т.е. вышивание). Размеры занавеса как размеры разделительной завесы — десять локтей на десять локтей. Глава 27 37. его лампад Подобие сосудов, чаш, в которые вливают масло и вкладывают фитили. и свет направит к его лицевой стороне Шесть лампад на вершинах ветвей, выходящих с обеих сторон (центральной ветви-ствола), поверни устьем к центральной (ветви), чтобы зажженные лампады направляли свет к лицевой стороне (светильника), (то есть) их свет должен быть обращен к лицевой стороне центральной ветви, которая является самим светильником. 38. (ומלקחיה) Это щипцы, предназначенные для того, чтобы ими извлекать фитили из масла, расправлять их и устанавливать в устьях лампад. Они называются так, потому что ими захватывают, берут (корень ( )לקח). А (צבתהא) , как перевел Онкелос, - то же, что (צבת) , щипцы, клещи, tenailles на французском языке. и его лотки (совки) Это как бы малые чаши, в которые (священнослужитель) собирал нагар по утрам, когда лампады освобождали от пепла фитилей, которые горели (всю) ночь и погасли, (מחתה) — fougere на французском языке, подобно " (לחתות) выгребать огонь из очага" [Йешаяhу 30, 14]. 39. (из) таланта чистого золота Чтобы вес (светильника) со всеми его принадлежностями составлял один талант, не менее и не более того [Mенaхот 88 б]. Обычный талант (кикар) — шестьдесят мане; а священный (кикар) был вдвое больше, сто двадцать мане. Мане — это литра, которой взвешивают серебро по весам Колонии. И это сто золотых (динариев), двадцать пять селаим; а сэла - четыре золотых (динария).

Тора Ми-Цион

31. «Менора» - светильник. Она – источник мудрости («хохма»). Моше не смог понять, как её сделать, поэтому добавлено, что менора «сделается» сама из единого куска золота: Божественная мудрость раскрывает единство мира. 32. Семь стеблей меноры: три слева, три справа и сам ствол – намёк на семь дней Творения. Истинная мудрость всегда в равновесии («из стороны одной, … из стороны второй»). 33. «Завязь и цветок»: мудрость всегда в динамике, в развитии. Собственно менорой Тора называет только центральный стебель. 34. Центральный стебель выделяется: у него четыре «венчика миндальных», а не три, как на ветвях. 35. Подчёркивается связь каждой пары ветвей – равновесие качеств. 36. Вся менора откована из одного куска золота: философия делит всё на составные части, а Божественная мудрость едина и видит мир в единстве. 37. «Свечи» - чаши с фитилями, в которых горит оливковое масло. Лицом меноры называется центральная чаша, в сторону которой обращены шесть боковых. 38. Золотые не только сама менора, но и все её инструменты, так как Творец проявлется в полноте и богатстве. 39. «Кикар» - мера веса, приблизительно 27 кг.

р.Й.Герц - издание Сончино

31. Менору Семисвечник. Изображение Меноры помещено на триумфальной арке Тита в Риме. пусть она будет выкована См. комм. к стиху 18. и ствол ее Центральный стержень. в виде чашечек Чашечки были изготовлены так, что они напоминали раскрывшийся цветок. 32. шесть ветвей Все ветви Меноры поднимались до одной и той же высоты и находились на одном уровне с центральным стержнем. Таким образом, все семь лампад располагались на одной прямой. См. комм. к Шмот, 27:20. 33. три черненные чашечки Каждая ветвь разделялась на три части, которые отделялись друг от друга чашечкой. 34.-36. Приведенное описание не позволяет точно определить, как располагались эти украшения на центральном стержне. 37. семь светильников Чаши для оливкового масла. Их делали чуть продолговатыми. был направлен к стволу Раши объясняет, что небольшая лунка для фитиля каждой лампады была расположена так, чтобы помещенный в нее фитиль оказался направленным в сторону центрального стержня. 38. щипцы Чтобы вынимать фитили, очищая Менору. совки Золотые совки, в которые клали обгоревшие фитили. 39. из кикара чистого золота Иосиф Флавий говорит, что на изготовление Меноры пошло 50 кг золота.

рав Ш. Р. Гирш

39. ... Если мы зададимся вопросом о значении меноры в Святилище Б-жественного Закона, то ответ, на первый взгляд, покажется вполне очевидным. Зажженная менора, предположим мы, выражает свое символическое значение через свет, который она распространяет, и кажется самоочевидным, что свет, в свою очередь, представляет собой понимание. В таком случае не было бы ничего легче, чем толковать менору, особенно учитывая ее положение напротив стола и перед ковчегом Закона Б-га, как символ того духовного понимания, которое, наряду со столом, - символом материального благосостояния - индицирует результаты еврейской национальной жизни, порожденной Б-жественным Законом и вечно посвященной Ему. Однако более глубокое исследование, основанное на тексте Писания, могут вызвать оправданные сомнения относительно того, является ли ответ столь уж очевидным. * * * Если мы соберем все факты, касающиеся значения меноры в концепциях иудаизма, которые находятся перед нами в многочисленных относящихся к этой теме примерах, тогда "знание и понимание" составят лишь часть, лишь один аспект, в действительности, символического значения света в Священном Писании. * * * Нам бы казалось оправданным объяснять менору в Писании как символ духа, точнее, двойственных аспектов человеческого духа: теории и практики, познавательной способности и волевого акта, восприятия и воли к практическому действию. К счастью, Само Слово Б-га предлагает ясное подкрепление нашему объяснению. Зехария был посланником Б-га к Зерубавелю, лидеру, которому предстояло заложить на развалинах прежнего еврейского государства фундамент новой еврейской национальной жизни, задача, в решении которой он на каждом шагу сталкивался с препятствиями. Зехарии была показана менора с семью лампадами. Когда он попросил ангела, принесшему слово от Б-га, объяснить ему значение этого видения, ангел ответил: "Разве ты не знаешь, что они означают?" Когда пророк ответил: "Нет, мой господин", ангел сказал ему: "Это слово Б-жье, которое нужно передать Зерубавелю: Не военной мощью, не физической силой, но Моим духом, говорит Г-сподь Воинств" (Зехария 4:6). Это - доказательство того, что менора-семисвечник представляет дух, или более точно, Б-жественный дух, и что это символическое значение должно быть столь очевидным, что ответ ангела Зехарии "Разве ты не знаешь, что они означают?" предполагает некий упрек, порицание пророку за то, что тот ощутил потребность в особом объяснении, чтобы понять это символическое видение. Обратите также внимание, что когда Зерубавелю советуют, что он будет в состоянии исполнить эту миссию лишь при помощи и через посредство Б-жественного духа, понятие "дух" обозначает не просто умственный, психический феномен, но также и средство практического действия. Ибо Слово Б-га было передано Зерубавелю как руководителю, а не как учителю народа. В его задачу входило не учить людей воле Б-га, а лишь распознать ее и исполнить. Ему доверили задачу заложить краеугольный камень того здания, на завершение строительства которого была направлена "вся полнота Б-жественного Закона". Более того, само Слово Б-жье описало нам природу и содержание этого духа. В книге Ишайи (11:2), в связи с побегом, который должен произрасти от ствола Ишая, нам сообщают: "и Б-жественный дух будет покоится на нем", и текст сразу переходит к объяснению Б-жественного духа как “духа мудрости и понимания, духа совета и силы, духа знания и Б-гобоязненности. Как мы видим, текст вне всяких сомнений подтверждает, что дух, который Б-г считает Своим духом и который, как нам сообщил Зехария, символизируется менорой, не является духом лишь теоретического знания и восприятия, но духом, который в то же время включает понимание и практическое действие. Менора Итак, если свет, который излучает менора, символизирует дух понимания и действия, который даруется человеку Б-гом, то каково же отношение этой меноры к свету, который она порождает? Если мы представим менору в ее физической форме, тогда ее основание, которое несет один цветок, ее ствол и ветви с чашечками в форме цветов миндаля с их шишками и цветами, создает полное впечатление дерева, которое, стремясь вверх от корней, растет, чтобы стать носителем этого света. Если, в то же время, мы примем в расчет, что менора была единственным в Святилище предметом, сделанным целиком из металла, и более того, из золота, мы сможем легко увидеть, что, благодаря материалу, из которого она была изготовлена, она должна была символизировать твердость, стойкость, неизменность, но что ее форма предполагала рост и развитие. Таким образом два аспекта меноры, материал и форма, представляют собой рост и развитие таких качеств, как твердость, стойкость и выносливость, которые навсегда должны оставаться неизменными. Следовательно, уже своим внешним видом менора воплощает полную противоположность того понятия, которое символизирует стол. Стол делается в основном из дерева. Дерево представляет постоянный процесс развития. Стол получает предназначенные ему размеры, несущую способность, твердость и прочность лишь благодаря своей форме и арматуре. Как таковой, он символизирует материальные аспекты жизни, которые по самой своей сути подвержены изменениям, присущим явлениям роста, развития, цветения, созревания и, наконец, смерти и разложения. Лишь в Святилище Б-га стол, посредством дух и установлений Б-жественного Закона, получает установленные размеры, свою прочность, твердость и вечное значение. Менору мы видим противоположностью столу. Сделанная целиком из золота она символизирует именно ту неизменную твердость и неподвластность времени, которые, как показывает ее форма, должны цвести и раскрываться в Святилище через дух Б-жественного Закона. Что же касается человека, единственным прочным, неизменным и вечным элементом в нем является Б-жественный элемент, который пребывает в нем, и который мы начинаем осознавать, когда узнаем, в чем состоит истина, и когда движимые волей, воплощаем это знание на практике, творя добро. Эти элементы знания и воли в человеке, наряду с целями его действий; т.е. добром и истиной, являются вечными и неизменными, не подверженными ни изменениям, ни переменам в течение его жизни. Истина, благочестие зрелого человека кажется бесконечно богаче того, которое было скрыто в его груди, когда он был ребенком. Тем не менее, по существу, благочестие, которое было скрыто в ребенке, абсолютно равно, и по количеству и по чистоте, тем благочестивым качествам, которые достигают полного развития только после того, как ребенок достигает зрелости. Лишь внешние проявления этого благочестия проявляются в разной степени. Подобным же образом, самые простые истины и самые обычные акты благочестия нисколько не менее искренни и значительны, чем самые возвышенные истины и самые редкостные проявления добродетели. Все, что по-настоящему хорошо и истинно, хорошо и истинно на самом деле, вот и все. Не может быть никаких вопросов о "большем" или "меньшем". При развитии физических объектов любая более высокая форма может вырасти лишь за счет более низкой формы. Низшие формы должны отмереть, чтобы могли появиться высшие, сложные формы. Следовательно, в физическом мире все, что является более высоким или сложным по сравнению с тем, что было раньше, представляет собой отрицание предшествовавших ему более низких форм. Уже в колыбели каждой формы жизни содержится ее могила; подобно Фениксу каждая форма жизни возникает из пепла более ранних форм и поколений. Иначе обстоит дело с объектами духовными. Добродетель и истина никогда не теряют своей обоснованности и оправданности. Все, что является добрым и истинным, остается таковым на все времена. Более высокие проявления добродетели и истины, представляют не отрицание, а лишь более полное воплощение всей той добродетели и истины, которые существовали раньше. Даже старейший из людей не может отрицать те добродетели, которыми он обладал, будучи ребенком. Действительно, добродетели его зрелого возраста - это лишь плоды тех, более ранних добродетелей, ныне реализуемые в более обширных обстоятельствах, чем то могло произойти в более узком контексте детства. Наисложнейшая система самых возвышенных и значительных добродетелей не может обойтись без простейших истин, которые служили для них отправной точкой. И действительно, тот прочный и нерушимый запас простых истин, из которого она развилась, является основой существования самых далеко проникающих истин. В конечном счете, любая форма истины, вне зависимости от ее сложности, есть ни что иное, как субстанция - сформулированная и реализованная в более изощренных терминах - из элементов, уже имеющихся в базисных истинах, которые всегда существовали, хотя в неразвитой форме и скрытыми от познающего ума. Соответственно, "дерево", которое символизирует познание и практическое осуществление того, что хорошо и истинно - это "дерево" выкованное из золота, от корней до цветов, золотое в каждой своей части и на каждом этапе своего развития. (Подобно золоту, оно также чисто, истинно и хорошо во всех своих частях и на каждом уровне своего роста). Более того, в своей высшей форме завершенности, от корней до цветов, оно неделимо, не составлено из различных частей. Оно все едино. Короче говоря, это дерево, как его представляет нам менора, сделанная из чистого золота, которая должна быть выкована из одного куска, а “ее основание и ствол ... ее чаши, ее шишки и ее цветы должны быть сделаны из одного куска с ней”. Это дерево символизирует менора в своем высшем совершенстве, выкованная с основанием, стволом, ветвями, чашами, шишками и цветами - все из одного куска, целиком из чистого золота. А сейчас давайте рассмотрим отдельные части меноры. Прежде всего, семь ее ламп говорят нам о том, что дух, воспитываемый здесь, не является односторонним (как можно было бы предположить при наличии только одной лампы). Напротив, этот дух охватывает большое разнообразие аспектов, в которых мы сразу различаем не одну лишь пестроту, но всестороннее полное единство духовного познания и воли, стоящее на моральном основании. Если мы рассмотрим лампы более внимательно, то увидим, что, помимо этого разнообразия, они символизируют также концепцию высшей гармонии и единения. Мы видим среднюю лампу, ее свет направлен вверх, или прямо вперед. В то же время огни с обеих сторон, справа и слева, светят по направлению к центральному пламени, так что три лампы справа обращают свой свет налево, а три лампы слева обращают свой свет направо; получается, что все огни устремлены к центру, создавая одно совершенное единство. Таким образом центральный огонь становится главной целью, к которой должны стремиться все остальные огни меноры; или, перефразировав, то место, куда бросает свой свет эта одна центральная лампа, есть общая цель и для всех других огней меноры. Более того, эти лампы покоятся на семи ветвях. Но это не значит, что у каждой есть свое собственное отдельное основание и ствол. Нет, у них у всех общее основание; один корень, один ствол служит для всех них поддержкой. Действительно, более подробное исследование показывает, как это показывают и описания, содержащиеся в Слове Б-га, что ствол, на котором укреплена центральная лампа и который поднимается прямо из корня, есть подлинная центральная менора, ствол, от которого с обеих сторон, начиная от центра ствола, попарно отходят шесть других ветвей. Текст постоянно привлекает наше внимание к тому факту, что эти шесть ветвей отходят от ствола в центре. Таким образом центральный свет - не только конечная цель, служащая для объединения всех других огней, но и начальная точка, от которой берут начало все другие огни. Они все отходят от одного центрального ствола и все они стремятся к одному центральному огню на вершине ствола. Поэтому мы должны рассматривать семь огней не просто как семь отдельных огней, но как один огонь плюс шесть огней, как особое единство, из которого выходят шесть огней и в котором, в то же время, все шесть должны воссоединиться. Наши исследования символизма заповедей обрезания и цицит ... в журнале Ешурун за 1858 год, уже показали, что число "шесть" является символом физического мира созидания и, в связи с этим, что число "один", седьмой, символизирует сверхъестественную Сущность, стоящую вне физического мира, но, тем не менее, тесно с ним связанную. Оно символизирует Одного единственного Б-га и Б-жественные элементы, которые исходят от Него. Мы, поэтому, должны считать один центральный ствол с центральной лампой духом познания и воли, который поднимается к Б-гу, как дух, который стремится познать Б-га и служить Ему. Шесть ветвей и шесть их ламп, с другой стороны, символизируют те духовные стремления к пониманию и волю к практическому осуществлению, которые направлены на материальный мир. Но тогда именно один центральный ствол сам разветвляется на эти шесть ламп; все боковые ветви отходят от одного и того же ствола, и в то же время шесть их огней направлены к одному огню в центре. Это учит нас тому, что дух теоретического знания и практическое служение Б-гу, которые должны культивироваться в Святилище Б-га, не есть некая абстракция, изолирующий фактор, который отвращает от знаний и практических устремлений этого мира. Напротив, это - дух, который фактически полностью начинает действовать в тех теоретических и практических устремлениях, которые осознают этот мир, и которые работают на его созидание. Именно благодаря этому факту, все теоретические и практические устремления, направленные на мир, его восприятия и его потребности, перестают отчуждаться или "отворачиваться" от Б-га, или от теоретических знаний и практического служения Б-гу. Напротив, именно познание и воля, направленные к Б-гу, дают этим восприятиям отправную точку и конечную цель, очищают и возвышают их. Все науки и вся этическая деятельность начинается и заканчивается Б-гом. Все, что является поистине духовным и этическим имеет лишь одну основу, один корень и одну цель: Б-г есть его начало и Б-г есть его конец; ' (תחלת חכמה יראת ה) ("начало всей мудрости - боязнь Б-га") и 'д ъашй долз ъйщаш ("первый плод всякой мудрости - боязнь Б-га"). Страх перед Б-гом - это и начало, и цвет всякой мудрости. Прежде всего, текст Писания подчеркивает это отличие между одним центральным стволом - который является актуальной менорой - и шестью боковыми ветвями. "И сделайте менору из чистого золота... И шесть ветвей выйдут из ее сторон" (ст. 31) В то же время текст постоянно подчеркивает различие между боковыми ветвями на основании того факта, что они отходят от той или иной из двух сторон ствола. "Три ветви меноры из одной ее стороны и три ветви меноры из другой ее стороны" (ст. 32). Он и далее определяет это отличие, показывая, что эти шесть ветвей, по две ветви из одного и того же места на меноре, непосредственно над одной и той же шишкой. "Одна шишка под двумя ветвями, которые отходят от нее", и т.д. В результате, центральный (седьмой) свет, который направлен единственно к Б-гу, представляет собой двойственное, противоречивое явление тем, что он также властвует над материальным миром (символизируемым числом шесть). Обращая свой свет к физическому миру, он порождает дихотомию, но она примиряется гармоничным воссоединением всех боковых огней в центральной точке их зарождения. Итак, выше мы уже отметили, что (רוח) (дух), который символизируется светом меноры в Храме, следует понимать как дух, который воспринимает или который дарует восприятие, и как тот, который движет или делает движение возможным. В применении к человеку эта дихотомия принимает форму познания и волевого акта. Мы видели, что духовное восприятие и моральное волеизъявление (знание того, что хорошо, и желание действовать в соответствии с этим знанием) - это две фазы, в которых демонстрируется наличие духа. Уже эти факты показались бы достаточным оправданием того, что мы рассматриваем две стороны меноры в качестве символа этой двойственности духовного знания и морального действия. И то, и другое столь связаны между собой и неразделимы в своем происхождении и реальности, что одна необходимо предопределяет существование другой. Подлинная мораль; т.е. добровольное практическое осуществление того, что было признано теоретически хорошим, предполагает познавательную способность, активность разума. Ибо иначе добрый поступок был бы неосознанным актом, осуществляемым инстинктивно, не основанным на добровольной морали. Кроме того, простой акт осознания того, что хорошо, предполагает моральную волю, чтобы трансформировать это хорошее в действие, поступок, ибо оно требует, чтобы познавательные способности были направлены добровольно к той цели, которая была признана "хорошей". Но тогда каждая сознательная ориентация способностей на какое-то желаемое завершение является сама по себе деятельностью, берущей начало в моральном волевом акте. Таким образом, по существу, дух, заложенный в человеке, обладает теоретическим знанием и практической волей в одно и то же время, и лишь наши абстрактные ощущения толкуют одно как проявление теоретического познания, а другое - как проявление практической воли, в зависимости от того является ли целью усилий умственная деятельность или практическое действие. Это различие кроется в результате, а не в источнике деятельности. В своем корне оба являются, фактически, одним, и они стремятся вновь объединиться в своих целях. Любое восприятие истины ценно лишь в том случае, если оно направлено к практическому воплощению того, что хорошо, если оно в итоге ведет к исполнению доброго дела. С другой стороны, доброе дело должно всегда совершаться с осознанием истины. Лишь от восприятия истины доброе дело может получить импульс и уверенность в том, что оно поистине ценно. Все это точно так, как в меноре, где пары боковых ветвей выходят из одной и той же точки на центральном стволе и где, достигнув вершины ствола, они обращают свои огни друг к другу, и в то же время, к центральной точке, общей для них обоих. Но если, как в данном случае, эта центральная точка символизирует "седьмое", т.е. дух, который устремлен к Б-гу, и который воспитывается и лелеется в Святилище, мы поймем с большей готовностью, каким образом в этой центральной точке все теоретическое восприятие и вся воля, трансформированная в практическое действие, зарождаются в одном общем корне и затем объединяются ради одной общей возвышенной цели. Ибо мы можем распознать этот корень нашей духовной жизни, которая устремлена к Б-гу лишь в том духе, который овладевает, наполняет, оживляет и заполняет и сердце и ум одинаковой первичной энергией и силой, дух, который священный текст называет 'д ъашй (страх перед Б-гом). Ибо страх перед Б-гом представляет собой высшую ступень познания, которая, в то же время и сразу же, порождает мораль в ее наивысшей форме. Именно в духе восприятие самой возвышенной истины соединяется с осуществлением величайшего добра... Разъяснение, даваемое в книге Зехарии (4:6) относительно значения меноры как символа Б-жественного духа, направляет нас за комментариями к Ишайе (11:2) относительно более точного определения понятия “Б-жественного духа”. Там Б-жественный дух, покоящийся на человеке, описывается в самой возвышенной форме. Уже с первого взгляда становиться очевидным, что этот дух развивается в двух отдельных измерениях, (חכמה( , )עצה( , )דעת) (мудрость, совет и знание) с одной стороны, и (בינה( , )גבורה( , )יראה) (понимание, сила и страх перед Б-гом) с другой, т.е. теория и практика, знание и действие, подтверждая, таким образом, то, что мы уже увидели в определении "духа" в Писании. Если мы рассмотрим этот стих из Ишайи более подробно, то заметим, что он удивительно совпадает со всем, что мы знаем об устройстве меноры. Это совпадение столь поразительно, что невозможно удержаться от мысли, что этот стих фактически является словесным выражением символизма меноры. "И будет на нем дух Б-га, дух мудрости и понимания, дух совета и силы, дух знаний и страха перед Б-гом". Здесь мы видим дух, который определяется во всей его целостности, но раскрывается через шесть составляющих. Эти шесть компонентов сгруппированы попарно, каждая пара имеет одну общую опору, ибо не сказано: "дух мудрости и дух понимания" и т.д., но "дух мудрости и понимания" и т.д. (Необходимо изготовить и вставить в это место картинку, идентичную картинке на 314 стр. книги) Это - полное изображение золотой меноры с шестью ветвями, выходящими из ее сторон, три с одной стороны и три с другой, одна шишка под двумя ветвями и одна шишка под второй парой из двух ветвей и одна шишка под третьей парой из двух ветвей, и так для всех шести ветвей, которые исходят от меноры. В самом деле, стих в Ишайе продолжает: "и он будет оживлен страхом Б-жьим", что, учитывая этимологию слова (והריחו) , означает не что иное, как наполнять им, пропитывать другого духом. Итак, после того как Б-жественный дух, явившийся, чтобы покоиться на побеге от корня Ишая, описан в семи его аспектах, выделяется один аспект из семи в качестве корня и посредника всей этой одухотворенности, точно также, как и с семью огнями меноры, где есть один огонь, от которого были зажжены все другие огни и который обслуживали в конце каждого дня. Чтобы сделать эту аналогию завершенной, носитель Б-жественного духа с семью своими эманациями, представлен вырастающим из корня побегом, на котором покоится один Б-жественный дух с шестью отходящими от него ветвями. Таким образом, если мы просмотрим этот отрывок в его контексте (см. выше), у нас должна сложиться полная картина идей, выраженных в символической форме менорой. ГЛАВА 26

К отрывку Светильник

К теме Изготовление Скинии Завета

К разделу Раздел (07) Трума

К книге Книга (02) ИСХОД

Библиографические данные о переводчиках и комментаторах

ТАНАХ:Книга (02) ИСХОД●●●Раздел (07) Трума●●Тема (25:01) "Изготовление Скинии Завета"●Отрывок (25:31-25:39) Светильник

ТОРА●Книга (02) ИСХОД●Раздел (07) Трума●Тема (25:01) "Изготовление Скинии Завета"

Ивритский текст

Свернуть/Развернуть оригинальный текст

Переводы

Под редакцией Д. Йосифона

П. Гиль - издание Шамир/Сончино

По изданию р. Ш. Р. Гирша

Ф. Гурфинкель

Тора Ми-Цион

Л. Мандельштам

Синодальный перевод

Kомментарии

Раши

Тора Ми-Цион

р.Й.Герц - издание Сончино

рав Ш. Р. Гирш

Дополнительные комментарии - внешние ссылки

К отрывку Светильник

К теме Изготовление Скинии Завета

К разделу Раздел (07) Трума

К книге Книга (02) ИСХОД

Дополнительные комментарии, размещенные в Ежевика-Танах

К отрывку Светильник

К теме Изготовление Скинии Завета

К разделу Раздел (07) Трума

К книге Книга (02) ИСХОД

Навигация

Просмотры

Персональные инструменты

Поиск

Категории

Специальный поиск

Ежевиковый Куст

Навигация

Инструменты